Подобное экономическое поведение соответствует запросам тех преступников, которых отличает более консервативная манера тратить деньги, например, таких, которые могут позже потратить свои деньги в меньших количествах, вызывая при этом меньше подозрений.
3.11. Теневая экономика и налоговая преступность
Следует признать, что существующая налоговая система носит переходный характер и свои возможности исчерпала еще в 1994 г., а сегодня она дает возможность для различных методов уклонения от налогов. Я хотела бы перечислить несколько основных способов, не зависящих от вида налога, причем схема уклонения от других обязательных платежей, как правило, идентична способам уклонения от налога.
·
Сокрытие объектов налогообложения: ведение финансово-хозяйственной деятельности без необходимой регистрации, постановки на учет в Государственной налоговой инспекции или лицензии, в том числе с использованием подложных документов и документов фальшивых фирм; неотражение финансово-хозяйственных сделок в бухгалтерском учете; уничтожение бухгалтерских документов после совершения сделки; ведение финансово-хозяйственной деятельности через счета других организаций или структурных подразделений без проводки по бухгалтерским счетам и др.
·
Занижение объектов налогообложения: внесение в бухгалтерские документы искаженных данных; отнесение части выручки на ненадлежащие бухгалтерские счета; создание неучтенных излишков продукции путем увеличения нормы убыли, необоснованного списания.
·
Сокрытие средств от уплаты налогов при наличии недоимки по налогам или с целью неуплаты текущих налогов: создание искусственной дебиторской задолженности, отпуск товаров без предоплаты, в том числе на реализацию, с намерением не возвращать выручку на счета фирм; перечисление выручки на счета зависимых структур, не уполномочивая их уплачивать соответствующие налоги и др.
·
Неправомерное использование льгот: введение основного вида деятельности под видом льготированного, включение в основной штат неработающих пенсионеров-инвалидов и др.
3.12. Неучтенные операции
К классическим теневым операциям относятся ведение финансово-хозяйственной деятельности без необходимой регистрации или лицензии, без постановки на учет или представления отчетных балансов госналогинспекции, неучет отдельных операций или уничтожение соответствующих бухгалтерских документов. Иногда в налоговую службу представляются балансы, свидетельствующие об отсутствии финансово-хозяйственной деятельности, однако оперативные данные и налоговые проверки показывают ее наличие.
Анализ криминогенной ситуации в налоговой сфере позволяет мне сделать вывод об устойчивой тенденции роста числа преступлений, совершенных именно данными способами. В ход нередко идут поддельные документы, фиктивные печати и бланки, используются отдельные утерянные паспорта, адреса и фамилии других лиц.
Например, в Москве на конец 1997 года по 109 адресам было зарегистрировано 506 тыс. юридических лиц, что составляет 21% все зарегистрированных в городе предприятий. Если учесть, что четверть из них, как показывает практика, действующие, то можно представить количество “полных“ теневиков в одной только столице. Анализ практики регистрации предприятия показывает, что количество добросовестных налогоплательщиков, сдающих финансовые отчеты в налоговые органы, из года в год уменьшается, в то время как количество зарегистрированных предприятий постоянно растет.
Не менее популярным способом уклонения от уплаты налогов путем проведения теневых сделок является их неотражение в бухучете легально существующих предприятий. Основная задача последних состоит в том, чтобы надежно скрыть произведенные расчеты. Этим, как правило, и объясняются разновидности подобных теневых операций.
С 1996 года большое распространение, особенно среди крупных промышленных предприятий, получило перемещение денежных средств через счета дочерних фирм и торговых партнеров. В этом случае принадлежащие предприятию денежные средств скрываются на счета и вступают в оборот в соответствии с устным или письменным договором между руководителями.
Также существует практика наличного расчета между предприятиями. Использование сложных, непрямых расчетов само по себе не является криминалом. Часто это вынужденная реакция на недостаток оборотных средств. Вместе с тем они позволяют маскировать реальные сделки и создают возможность их неотражения в бухгалтерском учете или сокрытия средств от уплаты в бюджет. Действия могут считаться теневыми только при условии выполнения последних условий.
3.13. Сокрытие части оборота
Ко второй группе теневых операций относятся такие коммерческие сделки, которые намеренно исполняются и отражаются в первичных и в бухгалтерских документах только частично, в итоге создаются неучтенная продукция или выручка. Для доказательства того, что создание неучтенной продукции является именно целью сделки, а не последствием сокрытия от налогообложения результатов реальной сделки, необходимо, чтобы сокрытая часть оборота была выведена из того оборота, в котором она непосредственно скрывалась, то есть с этой частью сокрытого капитала должна совершиться новая “теневая” операция.
В бухгалтерских счетах или первичных счетах могут также не отражаться эпизоды сделок. Многие контракты заключаются, например, при помощи посредников и передаются на исполнение третьим организациям. Но при этом не оформляется в письменной форме с соответствующими изменениями и дополнениями, хотя посредники получают вознаграждение от 3% до 6%, которые фактически уходят в “тень“. Вывод сокрытой выручки из легального оборота и свидетельствует о теневом характере произведенной сделки. Происходит сопутствующая “теневая” сделка.
3.14. Псевдооперации
Этот вид “теневой” операции осуществляется посредством заключения фиктивного контракта – псевдосделки. Суть этого способа состоит в следующем: оформляется фиктивная сделка, благодаря которой денежные средств или товар, предусмотренный к продаже, формально отражены в учете какой-либо фирмы, а реально оказываются выведенными в “теневой” оборот или вновь легализуются в другом финансово-хозяйственном обороте. При этом инициатор сделки уходит от любой предусмотренной законодательством ответственности. Ведь факта налогового преступления или правонарушения нет: сделка учтена, перечисленные средства или поставленный товар отражены в дебиторской задолженности предприятия, с произведенной сделки начислены или могут быть начислены все необходимые налоги. А то, что средств для уплаты налогов не оказалось, - проблема налоговых органов, благо существующая законодательство “позволяет“ сделать подобный вывод.
Заключение одной псевдосделки – проявление простой псевдооперации. На практике нередко встречаются случаи, когда в целях создания дополнительных трудностей при отслеживании финансовых потоков и снятия с себя ответственности за уклонение от уплаты налогов в схемах поставок товаров (выполнения работ, оказания услуг) и расчетов руководителями хозяйствующих субъектов часто используются либо подставные фирмы.
Схемы сокрытия доходов при помощи подставных фирм и фиктивных документов иногда разрабатываются высокопрофессиональными юристами и аудиторами, таким образом, чтобы у легально действующих организаций налоговая база была минимальной, в то время как основные долги перед бюджетом “вешались“ бы на баланс реально несуществующих фирм. Гражданско-правовые отношения оформляются так, чтобы плательщик был посредником (комиссионером, поверенным, агентом) с минимальным вознаграждением. В результате ответственность за налоговое преступление перекладывается на несуществующих субъектов, а лица действительно совершившие такую операцию, практически уходят от уголовного наказания.
Глава 4. Пути ограничения роста “теневой” деятельности на экономику России
4.1. Практикуемые подходы к “высветлению” “теневой” экономики
В государственных властных структурах, общественных организациях и научных учреждениях доминируют два подхода к решению проблем “теневой” экономики.
Первый — радикально-либеральный, реализуемый с конца 1991 — начала 1992 г. и связанный с целевыми установками на сверхвысокие темпы первоначального накопления капитала. Печальные итоги воплощения данного подхода налицо: отмеченные выше критические масштабы “теневой”“ составляющей отечественной экономики и образование мощных финансово-производственных кланов, проникающих в высшие эшелоны власти, с одной стороны, подавление нормальной предпринимательской деятельности, прежде всего малого бизнеса, — с другой. Не случайно у некоторых политиков стали появляться идеи относительно того, чтобы “провести полную легализацию всей “теневой”“ экономики и начать жизнь с чистого листа“. Вряд ли такие веяния получат общественную поддержку, в том числе со стороны “теневиков“ - хозяйственников, испытавших все “прелести“ сотрудничества с организованными преступными сообществами и желающих “начать жизнь с чистого листа“ без угрозы быть застреленными, снова подвергаться налетам рэкетиров и т.п.
Второй — репрессивный — подход возник как своеобразная реакция на социальные негативы описанного либерального. Он предполагает: расширение и усиление соответствующих подразделений МВД, ФСБ, налоговой инспекции, налоговой полиции и Министерства финансов РФ; улучшение взаимодействия спецслужб в рассматриваемом отношении, формирование системы тотального контроля и доносительства: общее ужесточение законодательства, направленного против “теневой”“ экономики, усиление мер наказания. В качестве одной из попыток реализации репрессивного подхода можно рассматривать принятие Государственной Думой в первом чтении представленного Минфином РФ законопроекта “О государственном контроле за соответствием крупных расходов на потребление фактически получаемым физическими лицами доходам“.
Идея проекта, казалось бы, естественна: поскольку государству не удается зарегистрировать доходы, следует поставить под контроль расходы граждан (от 500 до 1000 минимальных окладов в течение года) и подобным путем, во-первых, выявить действительные доходные параметры состоятельных групп населения, во-вторых, принудить их раскрыть источники сокрытых средств, в-третьих, собрать недовыплаченные налоги. Однако для достоверного прогнозирования последствий проектируемых действий необходимо вернуться к причинам разбухания “теневой” части экономики. Их много, но главные замыкаются на сложившиеся общие условия хозяйствования. Последние подавляют отечественное производство, вынуждают предпринимателей укрывать доходы от неподъемных налогов и выводить капитал из производства в финансовую сферу и за границу, криминализируют общество. Не только богатый мировой опыт (в том числе примеры латиноамериканских стран), но и практика преобразований в России свидетельствуют: “теневая“ экономика есть реакция хозяйствующих субъектов и граждан на систему, которая поставила их в положение жертв правового и экономического беспредела (чего стоит недавнее публичное признание председателем Верховного суда РФ того, что судебные решения исполняют криминальные структуры).
Реализация рассматриваемого законопроекта лишь ужесточит эту систему. Под пресс попадут прежде всего мелкие и средние предприниматели, а также те трудящиеся, которым удалось получить некоторые денежные средства сверх мизерных окладов (у воротил же бюрократическо-криминальной экономики, в руках которых как раз и сосредоточена основная масса не контролируемых государством доходов, особых проблем не возникнет: их регистрируемые доходы, образующие “надводную часть айсберга“, настолько велики, что достаточны для оправдания любой текущей покупки, сколь значительной бы она ни была). Причем поведение этих “накрываемых“ карающими статьями закона лиц спрогнозировать несложно: чтобы не “засвечиваться“, они или отложат на время кампании крупные покупки (что безусловно снизит общую хозяйственную активность), или постараются обойти закон (к примеру, подкупать возможных осведомителей, оформлять торговые сделки по частям или вообще их не документировать). Приближенные же к власти имеют высокие шансы обрести благодаря законопроекту эффективные экономические и политические рычаги для шантажа и устранения конкурентов (внешне мотивы задействования этих рычагов будут самыми благовидными — наказание за сокрытие доходов). Став фактором поощерения тотального доносительства, подобный закон не дал бы никаких гарантий от утечки соответствующей информации от чиновников уголовному миру.
В общем, поскольку в законопроекте упор сделан на преследование людей, а не на устранение условий, препятствующих превращению “теневой”“ деятельности в легальную, экономические результаты его принятия окажутся во многом противоположными декларируемым: вместо расширения налоговой базы — ее сужение, вместо подавления криминальных тенденций — их усиление.
Не более благоприятными будут, пожалуй, и социальные результаты использования преимущественно репрессивных методов. Проводя этот курс, власти столкнутся с сопротивлением не только “теневиков“ - хозяйственников, ставших, как уже отмечалось жертвой губительных для производства общих условий хозяйствования, но и значительной части рабочих, которым “теневая“ экономика помогает своевременно получать заработную плату и избегать безработицы. Поддержка же подобных мер со стороны сравнительно слабых ныне групп рядовых бюджетников, пенсионеров, рабочих и служащих “лежащих на боку” предприятий, как представляется, не позволит создать оптимального баланса сил в обществе. Уровень поддержки населением властей при использовании комплекса репрессивных мер оценивается экспертами как “относительно низкий”, а уровень сопротивления властям — как “относительно высокий”. В общем, задействование репрессивных методов, не сулящее перспектив существенного обогащения государственной казны, чревато ростом социального напряжения: всплеском безработицы, ослаблением кадрового потенциала руководящего звена экономики (в связи с возможным бегством способных хозяйственников за границу и вывозом капитала) и т.п.
Существует мнение о том, что предлагаемый вариант легализации теневого капитала желателен, но нереалистичен, ибо “теневики“ - хозяйственники этого не захотят. Однако в этой дискуссии важно принять во внимание следующие очевидные обстоятельства.
Предприниматели рассматриваемой категории постоянно находятся под
“дамокловым мечом”, причем угрозы идут и от государства, и от криминальных элементов. Уходя от налогов, “теневик“ - хозяйственник не избегает поборов: взяток чиновникам-коррупционерам и платы криминалитету. Экономические последствия этих поборов ддя предпринимателей те же самые, что и результаты жесткого налогового прессинга, однако соответствующие средства выплачиваются государственным и частным рэкетирам, а значит, налицо состав преступления. Такое положение комфортным не назовешь, и с накоплением минимально достаточного капитала у его субъекта (особенно с увеличением возраста и появлением перспективы передачи денег по наследству) резко нарастает стремление “спать спокойно”.
Однако это лишь морально-психологическая сторона дела. А есть и чисто экономические факторы, связанные, в частности, с тем, что любая сфера, в том числе “теневая”, имеет свои пределы поглощения капитала, и раньше или позже “теневики“ - хозяйственники оказываются перед необходимостью выхода за границы занятой ниши.
Наиболее активными критиками идеи легализации “теневого“ капитала являются представители правоохранительных органов. И это понятно: по долгу службы они обязаны бороться с любыми нарушениями закона, а вся “теневая“ сфера в большей или меньшей степени кримина-лизирована (это, как говорится, следует “по определению“). Но здесь стоит вспомнить народную мудрость: “не пойман — не вор“.
4.2. Проблемы ослабления “теневой” экономики
До какого уровня возможно реально снизить гигантские размеры “теневой” экономики? Поскольку полностью ликвидировать последнюю просто невозможно, то обоснованным параметром в стратегии должен стать ее удельный вес, не превышающий 10% валового внутреннего продукта. Этого уровня государство должно достичь путем резкого сокращения теневых операций олигархических структур, коррупции и взяточничества госаппарата. Необходимо принять меры для легализации значительной части вынужденной внелегальной экономики.
Важными стратегическими направлениями борьбы с экономической преступностью следует считать: совершенствование правовой основы и формирование здоровой регулируемой рыночной экономики, условия которой стали бы невыгодными для теневого бизнеса; более либеральное налоговое законодательство; упрощение системы регистрации для малого и среднего бизнеса; ужесточение наказания за использование служебного положения в личных целях; приравнивание коррупции и взяточничества к наиболее тяжким преступлениям.
Не менее важными направлениями являются проведение политики глубоких административных реформ с целью упорядочения организационных структур власти, правоохранительных органов, координации их деятельности; реформирование корпуса госслужащих, развитие межгосударственного сотрудничества в борьбе с экономической преступностью; усиление воспитательной функции государства в формировании этической основы предпринимательства.
При выборе механизмов реализации стратегических целей важно найти оптимальное соотношение между экономическими и административными мерами государственного воздействия на теневую экономику.
Практически ни у кого не вызывает сомнения, что существующая налоговая система - это тормоз для дальнейших финансово-экономических преобразований. НЭП в свое время легализовал скрытые капиталы. Существенную роль при этом сыграла разумная налоговая политика: налог составлял 25% дохода частника. Это позволило ему развернуться, причем прежде всего в сферах, работающих на потребителя. Когда же власть решила вытеснить частника, налоги стали повышаться: сначала до 30%, а затем, с переходом к индустриализации и массовой коллективизации, - до 90% и более.
Оппоненты налоговой реформы часто приводят такой пример: уменьшим налоги - завалим бюджет. К сожалению, они не замечают, что именно из-за высоких налогов бюджет пустой. К тому же, кроме налогов, есть и другие источники пополнения казны.
Как представляется, проблема легализации теневого капитала должна базироваиться на следующих принципах:
- благоприятные для бизнеса изменения правохозяйственных условий (налоговая политика, приватизация, внеэкономическая деятельность), причем изменения, носящие упреждающий характер к необходимому усилению карательных мер;
- четкое разграничение капиталов криминальных элементов и теневиков-хозяйственников и учет данного разделения в законодательных актах по борьбе с организованной преступностью и коррупцией, о легализации преступных доходов, в Уголовном Кодексе.
- формирование нового отношения к отечественным предпринимателям, в том числе к “новым русским”, проживающим за рубежом, отношения на основе эффективной программы репартации капиталов и превращения их в инвестиционный ресурс России;
- укрепление доверия к власти, предполагающего в качестве одной из мер демонстрацию эффективной защиты населения от финансовых мошенничеств, защиты сбережений, капиталов и самого института частной собственности;
- Установление общественного контроля за деятельностью хозяйствующих субъектов в границах правового поля. Механизм такого контроля должен быть основан на данных о правонарушениях в сфере экономики, что облегчает выбор партнера в деловых отношениях.
В государственных властных структурах, общественных и научных организациях имеют место два противоположных подхода к решению проблем “теневой” экономики. Первый, ставший уже традиционным радикально-либеральный, действует с начала 1992 г. Он связан с целевыми установками на сверхвысокие темпы формирования частных капиталов. Результаты такого подхода в стране налицо: это критические масштабы роста “теневой” составляющей экономики и образование мощных финансово-производственных кланов, проникающих в высшие эшелоны власти, с одной стороны, и подавление нормальной предпринимательской деятельности, прежде всего малого бизнеса, - с другой. В рамках этого подхода у некоторых политиков появляются идеи относительно проведения полной легализации всей “теневой” экономики. Вряд ли такие веяния получат ныне общественную поддержку, в том числе со стороны теневиков-хозяйственников, поскольку они опять будут уравнены с представителями “криминальной” экономики, которые тоже захотят легализоваться.
Второй – репрессивный – подход возник как своеобразная реакция на социальные негативы радикально-либерального. Он предполагает расширение и усиление соответствующих подразделений МВД, ФСБ, налоговой инспекции, налоговой полиции.
На первом этапе программа декриминализации российской экономики предполагает полную ликвидацию “крыш”, причем не только криминальных, но и милицейских, на ведущих российских предприятиях. Силовики планируют провести тотальные проверки и спецоперации на стратегически важных для страны предприятиях. Причем большая часть информации о преступных группировках, опекающих целые заводы и холдинги, в МВД уже есть.
Поэтому, скорее всего, в ближайшее время борьба с преступностью будет заключаться в использовании силовых методов, сборе доказательной базы и привлечении к уголовной ответственности лидеров преступных группировок и их ближайших соратников, благодаря которым предприятиям удается скрывать большую часть прибыли и перекачивать доходы на частные счета в банках. Отмечая весьма отрадное явление – начало разработки программы декриминализации российской экономики– необходимо подчеркнуть, что она ведется в закрытых учреждениях МВД и не стала предметом широкого обсуждения.
Следует отметить, что, поскольку государству не удается зарегистрировать доходы, оно стремится поставить под контроль расходы граждан. Это, как ожидается, позволит выявить действительные расходные параметры состоятельных групп населения, принудить их указать источники сокрытых средств и помочь собрать недовыплаченные налоги.
Почему-то не принимаются во внимание общие экономические условия хозяйствования и те причины, которые вынуждают предпринимателей скрывать свои капиталы. И поскольку в законопроектах упор сделан не на устранение условий, препятствующих переходу “теневой” деятельности в легальную, а на преследование людей, экономические результаты его принятия могут оказаться во многом противоположными декларируемым: вместо расширения налоговой базы – ее сужение, вместо подавления криминальных тенденций – их усиление.
Не столь благоприятными могут быть и социальные результаты использования преимущественно репрессивных методов, поскольку власти могут столкнуться с сопротивлением не только теневиков-хозяйственников, но и значительной части рабочих, которым “теневая” экономика помогает своевременно получать заработную плату и избегать безработицы. Поддержка же подобных мер со стороны сравнительно слабых ныне групп рядовых бюджетников, пенсионеров, рабочих и служащих “лежащих на боку” предприятий не позволит создать оптимального баланса сил в обществе. В этом случае репрессивные методы существенно не пополнят государственной казны, а только повлекут за собой рост безработицы, ослабление экономики с возможным бегством способных хозяйственников за границу и другие негативные последствия.
Таким образом, можно вновь прийти к выводу о необходимости четкого разграничения капиталов криминальных элементов и вынужденных теневиков и фиксирования данного разделения в новых экономико-правовых актах. Задача эта довольно нелёгкая. Поэтому экономисты, социологи, юристы совместными усилиями в первую очередь должны определить формальные различия субъектов криминальной экономики и вынужденного теневого производства, а налоговые правила в идеале должны разрабатывать не фискальные органы, а Министерство экономики, которое призвано отслеживать структурные макроэкономические сдвиги и тенденции развития промышленного производства.
На фоне намечающихся в законотворчестве позитивных тенденций налицо и не столь однозначные процессы. В недрах Мингосимущества разработан закон “О национализации”. Сам факт его появления способен привести весь крупный бизнес в подвешенное состояние. Под “национализацией” здесь подразумевается “принудительное обращение в собственность РФ имущества граждан и юридических лиц”. Обращение носит компенсационный характер, включая упущенную выгоду. Этот законопроект, по мнению экспертов, содержит ряд слабых мест, связанных с возможными махинациями. Предприниматель, используя связи с чиновником, несомненно, сможет пролоббировать национализацию и избавиться от невыгодного бизнеса, получив за это компенсацию.
Одной из составляющих интеграции части “теневой” экономики в легальную может способствовать так называемая “экономическая амнистия”, по поводу которой разгорелась острая дискуссия.
Некоторые специалисты предлагают наряду с применением деклараций о доходах и расходах в сфере личного потребления задействовать так называемые “доходные индульгенции” – юридические документы, подтверждающие легализацию при уплате специального налога денежных же средств, направляемых на инвестиции производства.
Российский рынок для отечественного предпринимателя, вывезшего капитал за рубеж, имеет существенные преимущества: более высокую норму прибыли, знание условий конъюнктуры, наличие связей с представителями органов власти и управления.
Однако есть мнение, что описанный вариант нереалистичен, ибо предприниматели указанной категории находятся под “дамокловым мечом” и государства, и криминальных структур, а, уходя от налогов, теневик вынужден давать взятки чиновникам-коррупционерам и платы криминалитету (за “крышу”). В финансовом плане эти поборы для предпринимателя то же самое, что налоговое давление. Однако форма выплаты таких “налогов” государственным и частным рэкетирам преступна и чревата не только уголовной ответственностью, но и произволом со стороны вымогателей. Естественно, что с накоплением достаточного капитала, особенно с увеличением возраста и появлением перспективы передачи денег по наследству, у предпринимателя резко возрастает желание обезопасить себя от насилия со стороны криминальных структур.
Помимо морально-психологических факторов при защите частичной интеграции следует учесть максимальную заполненность ниши “теневой” экономики, которая не может беспредельно увеличиваться.
Наиболее активное сопротивление идее интеграции части “теневой” экономики в легальную оказывают представители правоохранительных органов. Это понятно – по долгу службы они обязаны бороться с любыми нарушениями закона, а вся “теневая” сфера в большей или меньшей степени криминализирована.
Программа интеграции теневого капитала с легальным – лишь одна, но, возможно, и приоритетная составляющая нового курса в экономической политике, суть которого – всемерное поощрение российского товаропроизводителя. Очевидно, это сможет стать значительной помощью отечественным предпринимателям, укрепит их положение в обществе.
Интеграция продуктивно-производительной части “теневой” экономики в легальную и гарантия защиты свободного предпринимательства от криминальных структур и налогового произвола, возможно, положительно отразятся на всем обществе. Инвестиции отечественных предприятий, уплата налогов в бюджет, увеличение товаропроизводства и улучшение благосостояния значительной части населения России – вот лишь малая часть того, что последует за грамотными экономико-правовыми действиями государства. Своим трудом предприниматели могут не только материально обеспечить все общество, но также укрепить государственную власть и способствовать дальнейшему продвижению реформ.
