Гірко було і тим, що наймитували на цукрових плантаціях або на заводі. Злидні, хвороби, нестатки були постійними супутниками людей, які потяглися на заробітки, щоб не померти з голоду.
Історія і живі свідки тих часів розповідають про жахливі умови праці. На заводі і навколо його території завжди було брудно. В цехах стояла виснажлива спека. Вентиляції не було.
Каторжна робота на виробництві цукру знесилювала людей, часто калічила їх.
Виробництво цукру було примітивне, шкідливе для здоров'я робітників. Рафінад виготовлявся двома способами: головним і за методом Крінера. Всюди панувала ручна праця. Наприклад, форми головного способу милися вручну, потім їх встановлювали на вагончики, заливали утфелем. Охолоджені головки цукру вагою по 20—22 кг (50—55 фунтів) знімалися за допомогою так званих «пут»: руки робітника сплутувались ланцюгом, схоплювали головку під обручем форми і з величезним напруженням знімали важку глибу. На інших операціях робітникам доводилось на плечах переносити це солодке каміння.
На підприємстві не було ніякої турботи про здоров'я робітників, про безпеку праці.
Рік у рік зростала класова свідомість робітників. Вони почали виступати проти економічного і політичного гніту, організовували страйки, висували вимоги про поліпшення умов праці, скасування штрафів тощо. Друге народження
Настали буремні часи 1917 року. Сумські трудівники взяли активну участь в революційних боях.
Підприємство було націоналізовано і створено колективне управління.
— Кого ж оберемо головою управління? Це питання непокоїло всіх. Адже серед робітників не було жодної грамотної людини, яка могла б очолити колегію, керувати виробництвом. Довго міркували.
— Хай Яків Петрович головує.
— То ж він у Харитоненка майстрував.
— Кращої кандидатури нема. Людина надійна. Можна довірити.
— Довіряти і перевіряти.
— Звісне діло.
Обрали Я. П. Калашникова—досвідченого технічного працівника. Це перший обранець колективу. Згодом на його місце став робітник Василь Федорович Ковш.
Лише в 1924 році завод вперше після Жовтневої революції розпочав виробництво рафінаду.
Роки відбудови народного господарства, індустріалізація країни, радянські п'ятирічки сприяли розвиткові цукрової промисловості. Сумський рафінадний завод рік у рік налагоджував своє виробництво.
Старі кадрові робітники пам'ятають Григорія Семеновича Бояндина. У 1924—1936 роках він був механіком, а згодом став головним інженером заводу. Г. С. Бояндин був ініціатором механізації багатьох виробничих процесів. Так, в клеровочних котлах встановлені мішальні прилади. Незручне транспортування важких голів цукру в вертикальному положенні замінено горизонтальним. Запроваджена механічна обробка голів рафінаду, встановлені багатодискові верстати для розпилювання цукру тощо. Все це було тоді певним прогресом в технології рафінадного виробництва.
На зміну застарілому процесу пробілювання за методом Крінера прийшов більш продуктивний спосіб, розроблений колективом радянських інженерів,— «КІ».
До 1941 року продуктивність заводу досягла 6000 центнерів рафінаду на добу.
Коли спалахнула Велика Вітчизняна війна, полум'я якої наблизилось до Сумщини, робітники не залишили свій завод ворогу. Основне технологічне обладнання було демонтовано. Робітники разом з устаткуванням були евакуйовані на схід країни.
Після визволення Сум з-під ярма німецько-фашистських загарбників рафінадники почали відбудовувати свій завод. Цехи були зруйновані, не вистачало матеріалів, машин, не вистачало потрібної кількості кваліфікованих кадрів. На багатьох ділянках виробництва працювали жінки, які оволоділи важкими чоловічими професіями — пробілювання кубів цукру в сепараторах, пробілювання голів цукру на великих столах світлих сушок тощо.
Фронту і тилу потрібен був цукор. І рафінадники переборювали труднощі. Цех за цехом ставали до ладу. Незважаючи на обмаль сировини, налагодився випуск цукру.
Виробництво стримувало те, що ми не мали своєї енергетичної бази. Доводилося користуватися послугами теплоелектроцентралі сусіднього машинобудівного заводу імені Фрунзе.
Електроенергія і пар, які подавалися звідти, не спроможні були забезпечити нормальну роботу нашого підприємства. Це приводило до порушення технології, до втрат цукру і погіршання його якості.
Тим часом завод повинен був збільшувати свою потужність, вводити в експлуатацію нові ділянки виробництва. Залишатися й далі без власної енергобази не можна було. Що ж робити? Потрібні кошти, матеріали, будівельники. Робітники сказали:
— Почнемо споруджувати ТЕЦ власними силами. Є в нас муляри, слюсарі, монтажники, Допоможемо...— і взялися за діло. Розчистили місце колишньої котельної, почали зводити стіни, фундаменти, встановлювали парові котли.
Будівництво заводської ТЕЦ було закінчено в 1948 році. В історії підприємства почалась нова сторінка: до ладу стали нові цехи. Виробництво невпинно зростало. Щодобовий випуск незабаром досяг довоєнного рівня, а згодом перевищив його. Що й казати: це була значна трудова перемога!
Охтирська тютюнова фабрика
Коли у 1716 році цар Петро і наказав налагодити на Слобожанщині виробництво тютюну, вибір упав на Охтирку. Розсудили, що навколишні благодатні поля дадуть потрібну сировину, а в місті можна випускати продукцію. Через два роки тут було засновано першу в Росії тютюнову мануфактуру. На той час це було досить велике підприємство. Складалось воно з світлиці і кімнати, 16 хат з коморами, чотирьох дерев'яних комор, критих соломою. Встановили два тютюнових преси іноземного виробництва «для делования рульной табаки на голанский манер». В обладнанні значились також молот залізний, вісім пар колес залізних, сім ножів, ступи, решета, котли.
Зайняті на мануфактурі люди поділялись на дві нерівні за кількістю і становищем групи. До першої належали майстри, що керували виробництвом, найняті по контракту «подмастерья» з-за кордону, а також учні і солдати. Забезпечувались вони грошовим жалуванням, яке, однак, не гарантувало прожиток, а тому додавалась до нього натуральна оплата — , хліб. Другу — становили некваліфіковані робітники, які трудились на плантаціях. Це була підневільна праця старшинських підданих і козаків, що несли й військову службу. Навіть ті, хто постійно працював на мануфактурі, часто не одержував платні і хліба.
Продукція підприємства в перші роки була значно дорожчою закордонної, що дуже ускладнювало її реалізацію. Через 18 років мануфакура припинила своє існування як збиткова.
В 1718 г. в Ахтырке открылась первая в России табачная мануфактура, к которой было приписано несколько сел (944 крестьянских двора), но она оказалась нерентабельной, и в 1727 г. казна продала предприятие частным лицам. Для табачной мануфактуры была выделена плантация (около 50 десятин), с которой собирали до 7 тыс. пудов табака. Во второй половине XVIII в. мануфактура пришла в упадок.
В начале XVIII в. по указанию Петра I в этом районе был открыт пункт по приему селитры. В 1737 г. по распоряжению генеральной канцелярии «ведено было отдать водяную мельницу на р.Шостке майору Постельникову для устройства порохового завода». В 1739 г. завод вступил в строй действующих. Рядом с ним, по соседству с Локотками, возник посад Шостка, где селились «работные люди», казаки, солдаты, уходившие в отставку, и мещане. Была отведена территория в «квадратную версту», сооружены четыре заставы, образовавшие черту посада Шостки. Первоначально порох здесь выпускался в основном для потребностей Украины. С 22 марта 1771 г. Шосткинский пороховой завод перешел в ведение главной канцелярии артиллерии и фортификации. Предприятие имело особую важность, поскольку не только производило порох, но также заготавливало и очищало селитру для других заводов России. Работали на заводе в основном солдаты— мастера из многих русских, белорусских и прибалтийских губерний. Некоторые после окончания срока службы оставались здесь на постоянное место жительства. Однако численность населения росла медленно: в 1772 г. в Шостке насчитывалось 51, в 1775 г.— 204, в 1784 — 1360 человек [1099а]. В 1782 г. Шостка вошла в состав Новгород-Северского наместничества, с 1796 г.— Глуховского уезда Малороссийской, а с 1802 г.— Черниговской губернии.
Условия труда были чрезвычайно тяжелыми. В 1804 г. Шосткинский пороховой завод посетил Аракчеев. В донесении царю он отмечал: «Ежедневная тяжелая опасная работа и место, занимаемое заводом, чрезвычайно дурно и нездорово, окружено будучи со всех сторон болотами и уединено от всех посторонних селений». В 1829 г. во время инспекторского обследования мастеровые заявили, что их заставляют очень рано начинать работу, не позволяют брать с собой хлеб и не отпускают обедать; после выхода с завода сразу же посылают на другие работы; кроме того, их жестоко избивают и при этом они никогда полностью не получают заработанных денег. В 1804, 1810 и 1830 гг. на заводе произошли значительные взрывы пороха. Многие рабочие погибли, часть — получили травмы. Работать приходилось по 12—16 часов. За любую провинность тружеников жестоко наказывали.
Самой распространенной формой протеста против невыносимых условий труда и бесправия были побеги. Беглецов ловили, секли розгами, шпицрутенами и снова отправляли на завод. Так, погонщика лошадей П. Ширяева за побег провели сквозь строй шесть раз и наказали 1000 ударами шпицрутенов. С 1848 г. в Шостке начали изготавливать капсюли для солдатских ружей. На этом производстве в конце 60-х гг. было занято свыше 300 рабочих. В период Крымской войны (1853—1856 гг.) объем продукции порохового завода увеличился в 6 раз. В 1855 г. было произведено уже 134 тыс. пудов пороха, что составило 43% продукции всех пороховых заводов России
О СУДЬБЕ AХТЫРСКОЙ ТАБАЧНОЙ МАНУФАКТУРЫ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ ХVII ВЕКА
В число 176 крупных промышленных предприятий, возникших в России в эпоху Петра I была табачная мануфактура в полковом казачьей городе Ахтырке, основанная в 1718 году.
Недолговечной была судьба этого табачного предприятия. Просуществовав 18 лет, оно в 1759 году было окончательно упразднено, что, впрочем, произошло и с некоторыми другими предприятиями и начинаниями петровского времени
История ахтырского табачного завода представляет несомненный интерес не только потому, что он был первым в России табачным предприятием, но и с точки зрения выяснения социально-экономической природы в производственной организации мануфактуры первой половины ХУШ века.
Сведения об ахтырском табачном заводе помещены в специальной литературе по истории табачного производства в России.
Однако эти сведения не выходят за рамки простого сообщения фактов и, можно сказать, недостаточно или вовсе не раскрывают причин, в силу которых табачная мануфактура в г.Ахгырка прекратила свое существование.
Разведение табака и его обработка в России находятся в связи с общим направлением экономической политики Петра 1, с ого стремлением освободить страну от импорта табака, потребление которого к концу ХVII века значительно возросло. В своих соображениях относительно разведения табака в России поданных в Сенат, Мануфактур-коллегия так определила задачу своей деятельности: "опервые трудиться, чтоб делать дела все которых матереи во всех государств найтится могут”
Петровский указ от 1 февраля 1б97 года снимал запрет с торговли табаком и разрешал сто повсеместное употребление, до того сурово преследовавшееся законодательством и церковью.
Финансовые соображения оказались сильнее доводов церковной оппозиции и повелено было "всяких чинов людям табаком торговать свободно”.0 выгодности разведения табака в России указывал и идеолог эпохи петровских преобразований Иван Тихонович Посошков, который писал, что "нам так можно его размножить, что миллионная от него прибыль будет, а на таких землях он родится, каких земель у нас премножество"
Объем проектируемого табачного производства в России должен был покрыть импорт в качественном и количественном отношении, который в начало ХУШ века составлял 600 тонн ежегодно.
Выбор места для организации отечественного производства табака именно в Ахтырке не был случаен, ибо он обусловлен наличием здесь всех необходимых предпосылок; как-то; благоприятные почвенные и климатические условия, удовлетворяющие культуре табака /мягкий, влажный климат, тучный
Чернозем, широко развитая промысловая деятельность, связанная с переработкой сельскохозяйственного сырья»
Традиционными промыслами на Слободской Украине были пасечничество, винокурение, солитряное, поташное и мельничное дело, выращивание и обработка табака не было для слобожан новым и непривычным занятием, оно было им издавна известно и принесено с их старой родины Поднепровской и Заднепровской Украины, где еще при владычестве польских магнатов разведение табака не запрещалось н осуществлялось в больших количествах.
В 1716 году Петр I высказал мысль о необходимости наладить производстве табака па Слободской Украине и позаботился о приискании в Голландии опытного табачного мастера, который бы взял на себя и которому можно было бы доверить дело» Петр писал в Амстердам послу Соловьеву: "Понеже у нас в Черкасских городах довольно табака родится, только не умеют строить на такую манеру, как из Голландии отвозят в расход для продажи на Остзей и для того приищи в Голландии нанять на нашу службу на три года подмастерья или доброго работника и смотри, чтоб был трезвый, трудолюбивый и не старой человек, а именно, чтоб не более сорока лет и наняв такого человека, пришли сюда "
Начало табачному заводу в городе Ахтырке было положено в 1718 гг. В деле Ахтырской полковой канцелярии сохранилась расписка полкового судьи Боярского о получении указа от 14октября 1718 года об основании табачного производства, а также контракт, заключенный в 1718 году полковой канцелярией с мастером - иноземцем Ханом Жизи "о завезении первоначально табака”
Мануфактур-коллегия, в ведении которой находился табачный завод, направила в Ахтырку специальное оборудование из Москвы и Тулы и выделила необходимые средства - “табачные деньги".
Прошедшего 9 дня 1723 г., указом его величества из Государевенной Мануфактур - коллегии прислана на ахтырские табачные заводы его величества денежная казна для подъема табака.
В 1725 году в Ахтырку был послан новый мастер иноземец Корнилиус в сопровождении русских учеников, из которых должны были подготавливаться свои национальные кадры. В указе Мануфактур-коллегий от 30 августа 1725 года, присланном на имя комисара табачного завода в Ахтырке Степана Павлова говорилосьпВ нынешнем 1725 году августа 30 дня в Мануфактур-коллегии с табачным мастером иноземцем Корнилиусом Броном сочинен контракт, что быть ему в службе ее императорского величества пять лет и работать, где повелено будет, и тому мастеру из Мануфактур-коллегии выданожалованье по октябрь месяц этого 1725 года и по выдаче того жалованья тот мастер отправлен в Москву в контору и при нем ученики Василий Крылов, Иван Поповский,. Иван Посадной, Гаврило Иванов, Федор Суханов и при них постою табачных инструментов четыре клеша;, а по прибытии того мастера и учеников велено из конторы отправить немедленно к тебе на ахтырские табачные заводы дав им пристойное число подвод и прогонные деньги из табачных денег, ибо ему, мастеру., ныне в Москве делать нечего, нонеже табак, который перевезен был в Москву с ахтыроких табачных заводов и оной Камор-коллегия принтмает за деньги. А коликое число и каких инструментов требовал оной о том с поданного его реестра Мануфактур-коллегии в контору послала копия и из оных токмо пресс со всеми принадлежностями в Москве или Тулы выслать, а прочие сделатъ на заводах, а иное купить возможно из табачных денег.
На Ахтырском заводе было установлено :два табачных пресса, один из которых был в I926 году выписан из Голландии "для делования рульной табаки на голландский манер. "Мануфактур-коллегия обещает из тех табаков, строить картузные против заморского, також стертый Надо полагать, что и второй пресс был привезен из-за границы. Более примитивные приспособления могли быть изготовлены в Туле, Москве, или на месте в Ахтырке.
Из приведенного выше документа, видно, что табак, изготовленный на ахтырском заводе, сбывался для общероссийского потребления через Камор-коллегию, которая его скупала.
В 1722 году Камор и Камерц-коллегии высказались за запрещение импорта табака ввиду того, что отечественное производство при условии его дальнейшего расширения, вполне может удовлетворив спрос Взнутри Великия Росии:" Тобаков голландского и английского, рульных и листовых надлежит вывоз запретить…понеже и кроме оных российских и черкасских табаков удовольствоваться можно".
В 1723 году на Ахтырском табачной заводе “как Мануфактур-коллегия объявляет за расходом на лицо 16 901 пуд 33 фунта" выработанного табака Мануфактур-Коллегия указывает перспективу расширения производства табака в Ахтырке. Вышеописанный ахтырский табачный завод в здешнем государстве может умножиться, понеже на тех заводах, табак родится повсягодно".
Правительство было обезпокоенно вопросом ограждения отечественного табачного производства от конкуренции иноземных табаков и от табака, повсеместно, изготовляемого на Украине. Мануфактур-, Камер- и Камерц-Коллегии высказали по этому вопросу свое мнение сенату, которое сводится к необходимости распространения на табачнуу промышленность протекционистской политики. Мы приводим здесь рассуждения по этому вопросу указанных коллегий:
“…Лучших табаков которые высокоценны, а именно картузного, виргинского, конастр в рулях, мирошенного,шпанскогои португальского надлежит из-за моря вывоз уволить с наложениям на оных акциза".
Единодушно высказывается мнение о необходимости высоких акцизов и пошлин на ввозные табаки "тото ради, чтобы в продаже российских табаков, которые строятся на казенных заводах не производило от вывозу дешевых табаков какого препятствия, понеже подлый народ всегда покупает, которые дешевле. От вышеописанных дорогих табаков заводскому казенному табаку препятствия быть не мокет, потому что такого табаку наложением акциза по низкой цене продавать не будут"
Коллегии высказали опасения, что свободная продажа черкасского табака может подорвать казенное производство “чтоб той продаже заводского табаку препятствия не было, понеже Мануфактур-коллегия объявляет, что черкасский табак качества весьма плоше и в цене становится дешевле заводского, а заводской табак качеством превосходит черкасский. Да того ради вольную продажу тех русских и черкасских табаков с акцизов позволить опасно, что под видом явочного будто с платежем акциза, неявленных табаков продавать будут.
"Тот завод в Ахтырке не испровержется, по больше умножится, понеже заморского пошлину наложить высокую, а с черкасского пониже, а с ахтырского и гораздо малую… понеже, где дешевле ту больше будут и покупать, а особливо искать.
Но уже в первые годы своего существования ахтырский табачный завод оказался убыточным и часто не располагал средствами необходимнни для продолжения производства. Ахтырский табак оказался значительно дороже привезенного морем из-за границы, ввиду больших накладных расходов, связанных с перевозкой его по далекому и плохому пути из Ахтырки в Петербург. По указанию Камор-коллегии,весь табак, изготовленный в Ахтырке в 1719 и 1720 гг, был перевезен в Петербург на 101 ямской поводе, что стоило 420 рублей, что почти равно сумме годичного содержания мастеров, учеников и переводчика.
Высокая цена ахтырского табака затрудняла его сбыт. Росли запасы нереализованного табака. Мануфактур-коллегия по этому поводу писала: "... Не только сие ахтырской и еще есть залежалые табаки довольно…едва не в наклад табак продается, а надлежит, когда уволено будет продажа в народ, то впервых оной залежалый табак распродан с торгу, хотя и без прибыли ибо лучше в народ продать, нежели даром погноитъ".
Коммисар ахтырского табачного завода вынужден был довольно часто обращаться в Мануфактур-коллегию с просьбой о присылке необходимых денег. Однако Мануфактур-коллегия располагала весьма ограниченными денежными средствами и с большими перебсями финансировала подведомственные ей промышленные заведения. В переписке Мануфактур-коллегии мы часто встречаем указание на то, что "оные как мастеры, так и ученики и работники от недачи жалования такую нужду претерпевают, что гладом тают…ежели ньне показанного капитала определепо не будет, то мастеры и ученики разбегутся".
Мануфактур-коллегия возлагала большие надежды поправить свои финансовые дела за счет доходов от "табачной Мануфактуры” на Украине, но эти надежды не оправдались. Ахтырская табачная мануфактура оказалась в силу ряда причин экономического и социального порядка нерентабельным предприятием.
По тем временам Ахтырский табачный завод был значительным предприятием, хотя его производственные помещения были скромных размеров. Они состояли из горницы с комнатой, 16 хат с коморами, 4 деревянных комор, крытых соломой.
Оборудование состояло из двух прессов железных с медными гайками, молота железного, восьми пар колес железных для прядения "рулонного табаку", семи ножей "для крошения табаку", трех железных молотков, ступы медной “на картузы", двух ступ жестяных "на картузы”, семи решет кожаных для просеивания табака, котла меддного.
По организации производства Ахтырский табачный завод представлял собой мануфактуру с характерный для нее разделения труда. Об этом свидетелъствует современник, генеральный подскарбий Яков Марковнч, который в своем дневнике писал под 17 марта 1727 года: "Приездил к нам заводу табачного досмотрщик Степан Федоров сын Павлов, за который ездели до оного заводу, где по избам многие работники, а которых одни папуши разбирают по листу. И с листов коропцо вытягивают тие в довгие трубки делают, крутячи оные колами железными, третьи трубки тие в стовпчики скручують, якие рулями называют, а покролляют оные юшкою, в який варено черносливы с придатком соли, а четвертые тие стовпчики в прессе железном вытаскають, а сок в оных горький. Стрвпчики рушуть нарочно сделаними сеялками стальними и в картузы кладут. Стовпчики перерезают, а целые важат по 4,5 фунта, а в картузах по фунту.
Табачное производство, как и почти вся промысловая деятельность на Слободской Украине, было связано с земледелием и землевладением. Яков Маркович свидетельствует в своем дневнике: "А табачным семенем засевают так великие левады же вмещается 50 десятин, а в десятине должини 60 сажен, а ширины 40 сажен. Работников в лете бывает до 500 человек и больше, збирают табаку буде урожай до 7000 пудов и меньше”.
Таким образом, табачные плантации на ахтырском заводе занимали большую площадь -48 гектаров.
На плантациях ахтырского завода высевались семена главным образом нюхательных табаков, привезенных из Голландии и английских колоний в Америке.
Земли под плантации табака выделялись из полкового земельного фонда. В письме из Мануфактур-коллегии на имя бригадира Слободских полков и полковника Ахтырского полка Федора Осипова указывалось: ''Писаху в Санкт-Петербурге плац-майору Егору Кологривову, что к табачному разводу по осмотру табачного мастера отведены удобные два моста в Ахтырке, в дело Харьковской губернской канцелярии "о присылке в Санкт-Петербург имеющихся в Ахтырке табачных инструментов” говорится, что “фабрика табачная в городе Ахтырке, где табак сеян, на занятых тогда обывательских, а не казенных землях, коими и ныне обыватели владеют”.
Необходимость выделения земель под табачные плантации из полкового фонда ущемляла интересы казачьего общества и, естественно, это обстоятельство не могло не вызвать у него недовольство.
Часть расходов по содержанию табачного завода была переложена на Ахтырскую полковую канцелярию, которая должна была обеспечить мастеров, учеников и солдат хлебным жалованьем за счет отписанных в казну и отданных в ведение полковой канцелярии земель бывшего полковника Ивана Ивановича Перекрестова. По этому поводу Ахтырский полковник Лесевицкий в своем донесении на имя Петра I от 1 января 1725 года писал: "Сего 1724 года, декабря 30 дня в Указе Вашего императорского величества из канцелярии Белгородской провинции ко мне в Ахтырку написано по присланному в оную канцелярию из государственых мануфактур-коллегии Вашего императорского величества указу велело на дачу на Ахтырском табачном заводе служителям жалованья по окладу хлеб иметь на описных перекрестовских деревнях из надлежащих доходов".
Но ввиду того, что земли бывшего полковника Перекрестова были захвачены старшиной, последняя с больший неделанием должна была поступиться частью дохода с этих земель.
И вследствие этого персонал Ахтырского табачного завода часто не получал подстепного им хлебного жалованья и при систематических задержках в получении денег из казны попадал в весьма стесненные обстоятельства. Мануфактур-коллегия сообщала комиссару Ахтырского табачного завода Степану Павлову, что "сего 1725 года марта 22 дня в Мануфактур-коллегию в присланном донесении оных табачных заводов мастеров, учеников и солдат написано, что они денежного жалования не получили за прошлый 1724 год, хлебного на сей 1725 год им не выдано и чтоб им выдачу того, жалованья указ учинить".
Рабочие табачного завода делились на две неравные по численности и по положению группы. К первой принадлежали мастера, руководившие производством, нанятые по контракту, а также причисленные к заводу ученики и солдаты-люди служилые, их было немного и обеспечивались они денежным жалованьем, которое не могло обеспечить прожиток и дополнялось натуральной оплатой - хлебный жалованьем.
В 1719 году оплата производилась по следущим окладам: "иноземец-мастер I, жалованье ему и с провиантом 120 рублей, подмастерьев, учеников и солдат и прочих служителей 53 человека, жалованье ни с провиантом 340 рус 70 коп. Итого Мастеру, подмастерьям, ученикам и прочим служителям жалование с провиантом 430 рублей 70 копеек в год".
В 1722 году мастеру-иноземцу Жизе было установлено жалованье 1б5 рублей. 15 ученикам, "которые показали, что они тому табачному заводу обучились и действовать могут" по 10 рублей, а остальным 30 человекам по 5 рублей, переводчику 3 рубля.
Ко второй группе принадлежала неквалификованная рабочая сила, занятая на полевых работах на плантациях. Эта часть работы осуществлялась принудительным трудом старшинских подданных, "оприч казаков", запятых на службе.
Старшинские подданные были формально свободными людьми, фактически же они находились в полной экономической личной зависимости от старшины. Таким образом, большая часть рабочей силы, на которой базировалось производство табака в Ахтырке, была в феодальной зависимости. Правительство использовало сложившиеся на Слободской Украине феодальные отношения для обеспечения рабочей силой мануфактур, в частности, оно обязало Ахтырскую и Сумскую полковые канцелярии выделить для работы на Ахтырский табачный завод подданных. Указом 1714 года "приписаны к тому заводу села и деревни бывших полковников Ивана и Данилы Перекрестовых, в них 944 двора. Доходов с них никаких не збиралося, но токмо велено брать работных людей, а именно пеших на месяц по 100, для возки навозу 2 месяца по 200 человек, к тому же Сумского полку, с подданных и 3084 дворов по 60 человек пеших в год беспременно.
