— вместо гибких цен, спроса и предложения стали формироваться стабильные на многие годы плановые цены, не учитывающие изменений, происходящих в условиях производства и реализации продукции;
— вместо открытости экономики и свободы мирохозяйственных связей был создан «железный занавес», отделивший отечественную экономику от внешнего мира, что затруднило использование преимуществ международного разделения труда и достижений НРТ.
Другими словами, фетишизированный план заменил рынок и самостоятельность производителей. Утвердилась командно-административная система ведения хозяйства, которая называлась плановой, или планомерной.
4. Деформация рынка в условиях КАС
Особенностью КАС яляется то, что она опиралась больше на аргументы силы сверху, чем на силу аргументов снизу, приучала к пассивности, сдерживала желание и умение творить, рисковать и тем самым ограничивала интерес к изучению и формированию спроса, к торговле. Роль экономистов и управленцев оказалась особенно приземленной, что олслабило требования к их подготовке, способствовало инженеризации управлевленческих кадров. «Выветривание» инициативы – вот первый и, думается, основной порок прежней модели управления хозяйством.
Командно-приказные методы руководства обществом деформировали экономические конструкции, которые стали затем базисом административной надстройки. Деформации надстройки привели, таким образом, к деформации базиса. Бюрократическая структура ставила во главу оценки деятельности предприятий и работников «его величество процент» выполнения плана. Это было логичным для производственных отношений, когда командиры призводства материально не отвечали за свои решения, а переложить ответственность за них вниз не решались. «Низы» освобожались от связи доходов с результатами производства, они отвечали лишь за степень выполнения руководящих указаний, за процент выполнения плана.
Однако, в действительности казалось, что в такой системе, где все было спланировано и предусмотренно заранее, дефициту взяться было просто неоткуда. Ведь это не рынок, где производители работают, не зная точных размеров общественных потребностей, подкрепленных платежеспособным спросом, и не ведая, сколько товаров предложат для продажи их соседи. Ведь в плановом хозяйстве, казалось бы, все учитывается загодя, заблаговременно, и даже на случай непредвиденных обстоятельств можно создать резервные фонды. И в конце концов, если все-таки дефицит возникал из-за форс-мажорных обстоятельств, разве нельзя было скорректировать план, отрегулировав структуру производства так, чтобы всего хватало?
Ответ до тривальности прост: нет, нельзя. Все предусмотреть заранее невозможно. Нетривиально здесь, может быть, лишь то, что мы не вполне представляем себе реальные масштабы разрыва между тем, что можно спланировать, и тем, что действительно планировалось.
Любое общественное производство требует поддержания технологических пропорций. Есть связи явные, заметные невооруженным взглядом: скажем, для выплавки чугуна требуется определенное количество железной руды и угля, для производства станков – определенное количество металла, для пошива одежды известное количество тканей. Для характеристики таких связей экономисты ползуются термином «прямые затраты ресурсов на единицу продукции». Но есть и неявные связи, о существовании которых можно только догадываться и точно определить которые можно лишь с помощью специальных расчетов. Для описания этих связей пользуются понятием «косвенные затраты ресурсов на выпуск единицы продукции». Например, для того же пошива одежды металлическая проволока непосредственно не нужна, но требуются ткани, для покраски которых пользуются анилиновыми красителями, получаемые в том числе и переработкой нефти, перекачиваемой насосами, в которых используются электромоторы с проволочной обмоткой ротора. Не будет проволоки – не будет и электромоторов, насосов, нефти, красителей, тканей и, наконец, одежды. Для потребителя – последствие, возможно, менее трагичное, но зато более реальное, чем для города, который был взят врагом, «потому что в кузнице не было гвоздя».
Явные и неявные технологические пропорции – прямые и косвенные затраты ресурсов – должны, разумеется, не просто учитываться, но и абсолютно точно просчитываться в планировании, коль скоро задачей является формирование сбалансированного, увязанного по всем статьям плана. В чисто научном плане задача эта давно решена – разработана теория межотраслевого баланса, с помощью которой, зная требуемые объемы выпуска конечной продукции и коэффициенты прямых затрат ресурсов на производство единицы каждой разновидности конечной продукции, можно подсчитать косвенные и полные (прямые+косвенные) затраты и далее – точные объемы производства всех видов промежуточной продукции. На практике, однако, задача была и остается неразрешимой из-за своей огромной размерности.
Расходы на сбор подробной исходной информации о коэффициентах прямых затрат явно выходили бы за пределы экономической целесообразности и не могли быть оправданы любыми немыслимыми выгодами. Нельзя же было в самом деле приставить к каждому рабочему одного, а то и несколько учетчиков, фиксирующих расход материалов, износ деталей станков, объем наладочных работ, прямые затраты рабочего времени и многое другое. Поэтому не просчитывалась и не увязывалась и тысячная доля того, что фактически планировалось и производилось.
Мы привыкли думать, что, когда центр распределяет ресурсы и устанавливает производственные задания, никаких ошибок не может быть, ибо «сверху виднее». На самом деле верно прямо противоположное: при самых благих намерениях у центра не было и нет физической возможности составить не то что оптимальный, но хотя бы просто сбалансированный план, просчитать даже не второстепенные и третьестепенные, но и многоие основные пропорции производства. Ошибки поэтому не только возможны, они абсолютно неизбежны.Вариант плана, сбалансированного по основным позициям, мог появиться на свет лишь случайно, причем вероятность его появления была ничтожно мала.
Действовавший механизм планирования неизбежно подразумевал постоянное воспроизведение диспропорций, образование дефицита, с одной стороны, перепроизводства – с другой. Ставшая всеобщей практикой, корректировка планов бяла, по сути, неизбежной. Иначе и не могло быть, ибо сбалансированного плана просто не сущуствовало и, следовательно, дефицитность или избыточность данного вида продукции обнаруживались лишь в ходе выполнения плана. Корректировка порой выступала в качестве меньшего зла, чем твердое следование несбалансированному плану, в котором было заложено перепроизводство ненужной и недопроизводство нужной продукции.
Превышение затрат над доходами затрудняло балансировку госбюджета, который стал дефицитным. Искусственно разбухала сфера кредита. Прирост выданных банками ссуд в три раза превышал прирост национального дохода. Крупные диспропорции возникли в ценах: не отражая соотношений спроса и предложения, качества изделий, они то завышались, то занижались, формировались в значительной мере в отрыве от мировых.
В условиях повсеместного дефицита для предприятий сплошь и рядом становилось выгоднее самообеспечиваться всем, чем только можно, ибо получить нужные изделия и услуги со стороны было часто гораздо сложнее, чем сделать самим. Принцип «сделай сам» превращался в этих условиях в одну из основ хозяйственной системы.
Еще недавно считалось бесспорным: рыночная экономика – неуправляемая лодка, которую несет течением и ветром, тогда как плановая – корабль, подчиняющийся командам рулевого и в точности следующий заданным курсом. Возможно, в плановом хозяйстве и случаются отдельные сбои и прорывы, но в целом общество контролирует здесь свое собственное развитие, центр маневрирует ресурсами, направляя их в приоритетные сферы и добиваясь таким образом роста там, где считает нужным.
Но, если говорить о всеохватывающем административном планировании, такие утверждения слишком далеки от истины. В плановом хозяйстве мы не контролируем не только второстепенные, но и главные, основные пропорции воспроизводства. Доведение до отдельных предприятий точных директивных плановых заданий по объемам выпуска в натуре – это фикция, иллюзия контроля, своего рода плановая игра, не отражающаяся никак на действительном развитии. Детально разработанные планы все равно не выполняются, ибо не могут быть обеспечены и в действительности не обеспечиваются ресурсами.
То же относится и к планированию цен и нормативов, заработной платы, кредита и денежного обращения. Цены в массе своей не соответствуют реальным трудозатратам, ни спросу и предложению, тарифные ставки и нормы выработки обеспечивают не столько распределение по труду, сколько всеобщую уравниловку, а денежные доходы населения и предрпиятий – никогда даже в лучшие времена – не были полностью обеспечены товарными ресурсами.
В середине 80-х годов Госкомцен ежегодно утверждал 200 тыс. цен на товары и услуги; 85-90% всех действующих оптовых цен прямо им устанавливались. Остальные цены устанавливались министерствами и лишь предприятиями по договоренности друг с другом, но лишь при строгом соблюдении действующих правил (в цену обычно «закладывался» нормативный уровень рентабельности, не превышающий определенной величины и т.д.). госкомцен периодически проводил проверки и наказывал нарушителей. Крупные отклонения от правил (конечно не в сторону занижения цены) выявлялись у 10-15% предприятий, мелкие были почти на каждом втором.
Розничные цены устанавливались примерно так же. Отличие состояло разве что в более широких правах торгующих организаций (они сами могли назначать цены на новые модные товары или производить уценку залежавшихся) и местных властей, кооперативная торговля, на долю которой в 60-80-е годы приходилось 26-29% розничного товарооборота, самостоятельно усанавливали цены на сельскохозяйственные продукты, закупавшиеся у населения, и на вырабатывавшиеся из них товары, это составляло около 15% коперативного и лишь 45% всего розничного товарооборота. Остальные 84% были тоавары, закупавшиеся потребительской кооперацией у государства и реализуемые населению по государственным же розничным ценам. Наконец, еще почти 3-5% розничного товарооборота падало на колхозную торговлю, где в основном реализовалась продукция личных подсобных хозяйств крестьян и цены вообще не регулировались сверху, а складывались в зависимости от спроса и предложения.
При такой жестко ценрализованной системе ценообразования были неизбежны, конечно, крупные диспорции.
По замыслу, планирование цен было призвано обеспечить трудовым коллективам и отдельным работникам вознаграждение в соответствии с количеством и качеством затраченного труда, однако на практике эта задача оказалась абсолютно неразрешимой.
Ни концепция цен оптимального плана (объективно обусловленных оценок), ни какие-либо другие универсальные формулы расчета цен не могли дать сколько-нибудь приемлемых по точности результатов, пригодных для реальной хозяйственной жизни. Госкомцен систематически недооценивал или, наоборот, переоценивал фактическую стоимость изделий и никак не мог «попасть в точку»; в лучшем случае ему улавалось только исправлять наиболее очевидные ценовые диспорции спустя несколько лет после того, как они возникали.
В самом деле, попробуйте точно рассчитать на бумаге – в кабинете – цену хотя бы одного товара так, чтобы она адекватно отражала общественно необходимые затраты в расчете на единицу полезного эффекта, степень сбалансированности спроса и предложения, ограниченность невоспроизводимых ресурсов и т.д. Не получится, не может получиться хотя бы только потому, что все цены взаимосвязаны, цена одного товара зависит от цен многих других. Чтобы определить общественно необходимые затраты труда на производство 1 кв. м тканей, нужно, если вспомнить уже приводившийся пример, знать номативные расходы красок на выпуск тканей, нефти – на приоизводство красок, электромоторов – на добычу и перекачку нефти, проволоки – на обмотку электромоторов и т.д. Слишком много здесь пропорций, все точно учесть невозможно. Или чтобы определить, насколько нужно поднять цены на дфицитные ткани для выравнивания спроса и предложения, надо, среди прочего, знать, в какой мере сократится (расширится) вследствие подорожания тканей спрос на другие потреьительские товары (на иголки и нитки, скажем, расширится, т.к. благодаря повышению цены производство тканей возрастет и шить будут больше, но скажем, на услуги туристических быро сократится, поскольку население будет больше тратить на одежду за счет экономии на развлекательных путешетвиях).
В мире цен все взаимосвязано, так что малейшее изменение одного элемента прередается по цепочке на миллион других. Рассчитать с приемлемой точностью цены так же трудно, как и сбалансировать план в натуре. И это не субъективное мнение того или иного экономиста, а положение, математически точно доказанное в теории оптимального планирования. При планировании цен, другими словами, так же как и при планировании объемов выпуска в натуре, теоритичски возможная 100%-ная рациональность оказывается на практике недостижимой, немыслимой и утопической. Теоретически можно перевернуть земной шар, если есть точка опоры, но на практике ее нет.
Инфляции в сфере производства потребительских товаров нам тоже избежать не удалось. ЦСУ (Госкомстат) смогло частично скрыть рост цен в статистических публикациях, но, разумеется, не в реальной жизни.
Громадные диспропорции возникли также между оптовыми и розничными ценами. С одной стороны, многие товары продавлись по ценам, в несколько раз превышающим себестоимость. С другой стороны, непрерывно росли дотации из государственного бюджета на поддержание искусственно заниженных розничных цен ряда базовых товаров и услуг – мяса, молока, масла, картофеля, транспорта, жилья и др.
Таким образом, мы видим, что в условиях командно-административной системы происходит деформация всех экономических конструкций, в том числе и рынка.
Заключение
Ни в одной другой сране мира система всеобъемлющего директивного планирования не просуществовала так долго и не приобрела таких законченных форм, как у нас. Опыт развития административно-плановой экономики СССР можно, помимо прочего, рассматривать как грандиозный уникальный хозяйственный эксперимент человечества, который, видимо, уже никогда и нигде не повторится в подобных масштабах.
Административно-плановая система неэффективна и расточительна. Но так или иначе она является реальностью – она была не только частью, но главным стержнем нашей жизни на протяжении более полувека и в той или иной степени получила распространиние в других социалистических странах.
Список литературы
2. Бунич А.П.Хозмеханизм: идеи и реальности – М.: Политиздат, 1989.
4. Дзарасов С.С.Рынок: альтернативная концепция перехода – М.: Знание, 1991.
5. ЛобковичЭ.И.Перходная экономика: сущность, проблемы, особенности в Беларуси: Науч.-метод. пособие – Мн.: БГЭУ,2000.
6. Советская экономика: от плана к рынку /Под ред. В.Попова, Н.Шмелева – М.: Прогрес, 1991.
8. Современная экономика: Учеб. Пособ. – Ростов-наДону: издат. «Феникс», 1996.
10. Экономическая теория: системный курс /Под ред. Э.И. Лобковича – Мн.: ООО «Новое знание», 2000.
1
2
Стоимость товара, выраженная в деньгах, представляет собой его цену. Поэтому, когда говорят об изменении цен товаров под влиянием различных условий, подразумевают изменения их стоимости, выраженной в деньгах. Придавая форму цены другим товарам, сами деньги в условиях обращения полноценных металлических денег не имеют цены.
Особенность функции денег как меры стоимости заключается в том, что ее выполняют действительные деньги (золото, серебро – обладающие самостоятельной стоимостью), которые выражают стоимость товаров идеально, т.е. в виде мысленно представленных денег. Для того чтобы измерить стоимость товара в деньгах, нет необходимости иметь при себе единицу измеряемого товара и единицу измерителя, в отличии, например, от гирь в измерении веса.
Стоимость золота, как и всякого другого товара, определяется количеством общественно необходимого труда, затраченного на его производство. С ростом производительности труда количество труда, затрачиваемого на производство золота, изменяется. Поэтому стоимость золота не может быть величиной постоянной. Цены товаров при золотом обращении и свободном рыночном ценообразовании зависят от их собственной стоимости и от стоимости золота. При данной стоимости золота цены товаров изменяются прямо пропорционально их собственной стоимости; с увеличением стоимости данного товара повышается и его цена, с уменьшением стоимости она понижается. Если стоимость товаров остается прежней, а стоимость золота изменится, цены товаров изменяются обратно пропорционально стоимости денег: с повышением стоимости золота цены товаров понижаются, а с понижением они возрастают в условиях полноценного металлического обращения.
История знает немало примеров, когда удешевление производства золота вызывало «революцию цен». Так, в XVII и первой половине XVIII века открытия богатых месторождений золота и относительная легкость его добычи привели к общему снижению стоимости желтого металла, что вызвало в европейских странах значительный рост цен всех товаров, выраженных в золоте.
Позднее, когда золото было выведено из обращения и заменено бумажными деньгами, в денежной единице каждой страны устанавливалось ее золотое содержание, т.е. денежная единица приравнивалась к определенному весовому количеству золота.
Все разновидности денег, действующие в национальной экономике в данный момент времени, предназначены для выражения стоимости товаров. В каждой стране установлена собственная денежная единица, которая является мерой стоимости всех товаров и услуг, присутствующих на рынке. В Казахстане мерой стоимости, например, является тенге, в Европе – евро, в США – доллар.
Общество считает удобным использовать денежную единицу в качестве масштаба для соизмерения относительных стоимостей разнообразных благ и ресурсов. Благодаря денежной системе не требуется выражать цену каждого продукта через все другие продукты, на которые он мог бы быть обменен; нет необходимости выражать стоимость машин через цветы, мебель, компьютеры и т.д. Использование денег в качестве общего эквивалента означает, что цену любого продукта достаточно выразить только через денежную единицу. Такое использование денег позволяет участникам сделки легко сравнивать относительную ценность различных товаров и ресурсов.
Деньги как средство обращения
В качестве посредника в процессе обращения товаров, деньги выполняют функцию средства обращения и платежа. Перемещая товары из рук в руки, доводя товары до потребителя, деньги непрерывно находятся в движении, переходя от одного лица к другому, связывая тем самым акты обмена в единый процесс обращения товаров.
При товарном обращении роль посредника выполняют деньги. Здесь товар проходит два изменения формы товарной стоимости:
1) товар продается за деньги, его стоимость из товарной формы превращается в денежную;
2) на вырученные деньги покупается товар, т.е. денежная форма стоимости превращается в товарную.
В товарном обращении, где деньги играют роль посредника, акты купли и продажи обособляются, становятся самостоятельными, не совпадают во времени и пространстве Товаропроизводитель имеет возможность продать товар сегодня, а купить другой товар лишь через день, неделю, месяц и т.д. Он может продавать его на одном рынке, купить нужный ему товар на другом. Таким образом, деньги как средство обращения и платежа преодолевают индивидуальные, временные и пространственные границы непосредственного обмена и способствуют развитию товарного обмена.
С появлением денег противоречие процесса обмена не исчезает, а напротив, усиливается. Обладая деньгами как самостоятельной формой стоимости, товаропроизводитель использует их, когда хочет и где хочет. За актом Т–Д может не последовать акт Д-Т, если продавец вообще воздержится от покупки. Но в таком случае какой-то третий производитель не сможет продать свой товар. Разрыв между продажей и куплей в одном из звеньев товарного обращения вызывает разрыв в ряде других его звеньев. Превращение прямого обмена товаров в товарное обращение, связанное с функцией денег как средства обращения, создает, таким образом, возможность кризисных ситуаций.
Функцию денег как средства обращения выполняют реальные деньги, не обязательно являющиеся полноценными, т.к. в процессе товарного обращения деньги выступают в роли мимолетного посредника, то они могут быть заменены знаками стоимости. Хотя для выполнения функции средства обращения деньги всегда должны быть в наличии, т.е. эту функцию могут выполнять лишь реально существующие деньги. Они должны обладать такими качествами, как портативность, прочность, однородность, делимость. Специфика данной функции накладывает отпечаток и на формы денег. Обладая в качестве денег всеобщей потребительной стоимостью, золото первоначально функционировало в обращении в форме слитков, которые принимались по весу. Развитие торговых отношений объективно привело к переходу от обращения золота к обращению золота в монетной форме. Обращение стершихся монет, когда возникло несоответствие в их собственном весе, создала объективные предпосылки для замены золотых монет (полноценных денег) знаками золота или знаками денег. В качестве таких выступали монеты, металлическое содержание которых определялось государством. Другой формой являются бумажные деньги. С развитием денежного обращения наряду с металлическими деньгами получили хождение бумажные деньги.
Бумажные деньги - новая форма денег. По своей экономической природе они представляют знаки действительных денег - золота, являются его заменителем в функции средства обращения. Бумажные деньги не устраняют, а наоборот, предполагают наличие действительных денег. Необходимо только, чтобы денежные знаки обладали общественной значимостью. Бумажные знаки стоимости выпускаются государством, которое придает им принудительный курс в законодательном порядке, они имеют законную платежную силу в границах данного государства.
Деньги как мера стоимости и как средство обращения образуют единство противоположностей. Одна функция предполагает другую. При металлическом обращении деньги не могли бы выполнять функцию меры стоимости, если бы они не функционировали в качестве реального средства обмена. Но металлические полноценные деньги не являлись бы средством обращения, если бы они не были общепризнанной мерой стоимости всех товаров.
Как средство оплаты приобретаемых товаров деньги используются кратковременно. Одни и те же денежные знаки могут применяться многократно в различных сделках, перемещаясь от одних участников сделок к другим. Здесь большое значение приобретает скорость обращения денег: чем быстрее совершается оборот, тем меньше нужно денег для обращения товаров. Соответственно скорость обращения денег важна для регулирования массы денег, необходимых для обращения.
В участии денег в качестве средства обращения заложены возможности воздействия на экономические отношения между продавцами и покупателями. Так, покупатель товара предварительно должен убедиться в том, что потребительная стоимость предлагаемого товара соответствует предъявляемым требованиям. Без соблюдения этого требования реализация не осуществляется. Покупатель подвергает также контролю цену предлагаемого товара. При этом учитываются уровень цен, соотношение спроса и предложения по товару, намеченному к реализации, а также уровень цен на товары, которые могут заменить предлагаемый товар. Размер оплаты приобретаемого товара может регулироваться сторонами, участвующими в реализации (продавцом и покупателем) и отклоняться от первоначально запрашиваемой цены. Со своей стороны, продавец должен убедиться в наличии средств у покупателя. Все это означает, что в функции средства обращения деньги могут использоваться как инструмент взаимного контроля участников сделки по реализации товара.
Совокупный объем оборота, в котором участвуют деньги как средства обращения, относительно невелик и составляет, лишь часть объема совокупного денежного оборота. При выполнении деньгами функции средства обращения и поддержании стабильности цен важно, чтобы объем платежеспособного спроса соответствовал предложению товаров. Соблюдение такого требования обусловлено стремлением предотвратить задержку реализации товаров в связи с недостаточностью средств обращения, а также возможностью необоснованного роста цен и влиянием искусственного превышения платежеспособного спроса над предложением товаров. Именно поэтому обеспечение оборота необходимой массой денежных знаков приобретает большое значение.
Однако решение такой задачи спряжено с немалыми трудностями. Прежде всего, имеющиеся рекомендации по этому вопросу не позволяют определить действительную потребность в деньгах. Это относится к закону количества денег в обращении, который характеризует зависимость потребности в наличных деньгах от объема реализации товаров, сумм платежей и скорости обращения денег. Для расчета количества денежной массы для обеспечения нормального товарооборота применяется уравнение Фишера: M*V = P*Q,
где М - денежная масса,
V - скорость обращения денег,
Р - уровень цен товаров,
Q - количество обращающихся товаров.
В современных условиях определить действительную потребность в деньгах сложно по различным причинам. Одна из них состоит в том, что границы налично-денежного обращения и безналичных расчетов «размыты». Так, предприятия осуществляют расчет наличными деньгами в сравнительно крупных размерах, и предусмотреть объем таких операций сложно. Наряду с этим расширяются денежные обороты населения с помощью пластиковых карточек. Предвидеть объем оборотов, осуществляемых с помощью таких карточек, вместо оборота наличных денег очень трудно.
Если масса денег в обращении больше товарной массы, то это приводит к их обесцениванию - инфляции.
Деньги как средство накопления и сбережения
Деньги, непосредственно не участвующие в обороте, в том числе в функциях средства обращения и средства платежа, образуют денежные накопления и выполняют функцию средства накопления.
В состав денежных накоплений входят остатки наличных денег, хранящихся у отдельных граждан, а также остатки денег на счетах в банках. Деньги, являясь всеобщим эквивалентом, т.е. обеспечивая его владельцу получение любого товара, становятся всеобщим воплощением общественного богатства. Поэтому у людей возникает стремление к накоплению и сбережению. Для образования сокровищ деньги извлекаются из обращения, т.е. акт продажа-купля прерывается. Однако простое накопление и сбережение денег владельцу дополнительного дохода не приносят.
Люди могут хранить своё богатство в виде драгоценностей, произведений искусства, домов, акций и облигаций, и во многих других формах. Отдельные лица также накапливают золото в форме слитков, монет, украшений, покупая его на рынке в обмен на свою национальную денежную единицу. Однако деньги больше подходят для выполнения этой функции, поскольку им присуща ликвидность (т.е. возможность использования актива в качестве средства платежа, и способность актива сохранять свою номинальную стоимость неизменной).
Функция денег как средства накопления непосредственно вытекает из двух функций. Как мера стоимости деньги должны быть полноценными, хотя и идеальными. Средством обращения служат реальные, хотя и неполноценные деньги. Для денег как для меры стоимости безразлично их количество, для денег как средства обращения безразлична их вещественность. Деньги в своей третьей функции выступают одновременно полноценными и реальными, для них существенна численность их определенной вещественной массы. В качестве средства накопления деньги имеют самостоятельное существование вне сферы обращения, выступая представителем всеобщего богатства.
Ранее накопление богатства существовало в виде простого скопления денег, когда извлеченное из обращения золото, серебро хранилось в сундуках. Такая форма накопления не способствовала экономическому развитию. Тем не менее, функция сокровища в форме накопления денег сохраняется и поныне, т.к. является необходимым условием регулярного возобновления воспроизводства. Изъятие денег на определенный период из сферы обращения с целью их накопления обусловлено процессом производства и реализации товаров. Для покупки средств производства и предметов потребления товаропроизводитель должен предварительно накопить деньги. По мере развития товарного производства и роста власти денег в современном обществе усиливаются стимулы к их накоплению.
В условиях обращения металлических денег сокровище исполняло роль стихийного регулятора денежного обращения. Если масштабы производства и товарного обращения расширялись, то металлические деньги, находившиеся в форме сокровища, поступали на рынок для покупки товаров, т. е. выполняли функцию средства обращения. Если производство и обращение товаров сокращались, часть денег, ставшая излишней в сфере обращения, превращалась в сокровище. Поэтому при обращении полноценных металлических денег на рынке всегда находилось приблизительно такое количество денег, которое было необходимо для реализации цен товаров, выброшенных на рынок.
