Несмотря на достижение аргентинскими реформаторами таких серьезных успехов, независимые эксперты отмечают уже начавшееся замедление экономического роста, который в следующем году составит всего 3,5% или даже меньше. Для того, чтобы исправить ситуацию к лучшему, по их мнению, необходимо продолжение реформ, направленных на сокращение социальных выплат и льгот. Вместо этого господин Менем позволил своему министру труда представить в парламент законопроект, укрепляющий права профсоюзов и разрешающий выплачивать надбавки работающим в критических условиях. Это позволило работодателям нанимать рабочих на временные должности, избегая излишнего бюрократизма. Несмотря на то, что вследствие этих мероприятий расходы на социальные нужды значительно возросли, они позволили в прошлом году создать дополнительно 800 тысяч рабочих мест и снизить безработицу до 13,7%.
Что же явилось причиной таких шагов президента? Очевидно, политика. Сперва наблюдатели полагали, что этот год будет своеобразной передышкой между парламентскими выборами, которые выиграл альянс левых сил, и президентскими выборами, запланированными на октябрь 1999 года. Вместо этого ведущие политические силы страны уже сейчас начали непримиримую внутреннюю борьбу. Соратники президента из Партии справедливости начали закулисную возню, намереваясь обойти положение конституции, запрещающее одному лицу занимать президентский пост три срока подряд, и выдвинуть кандидатуру Менема кандидатом на будущих выборах. В любом случае нынешний глава государства рассчитывает и в будущем сохранить контроль над партией и победить на предстоящем ее съезде альтернативного кандидата, губернатора провинции Буэнос-Айрес Эдуарда Дуалде. Однако для этого ему необходима поддержка приверженцев Партии справедливости - профсоюзных лидеров, которые традиционно выступают против дальнейшего проведения рыночных реформ в стране.
Между тем, после девяти лет "менемизма" Аргентина кажется готовой к грядущим переменам на властном Олимпе. Большинство избирателей сегодня уверено, что в следующем году победу на выборах одержат левые, если они смогут договориться и выдвинуть единого кандидата на конференции в ноябре этого года.
Что же можно ожидать от правительства левых в случае, если президентом станет их представитель? Судя по их выступлениям, первые действия нового правительства будут направлены на борьбу с коррупцией и проведение тех реформ, которые долгое время игнорировались президентом Менемом, особенно в областях правовой и социальной политики. Что же касается экономики, то здесь можно ожидать скорее некоторых усовершенствований реформ, начатых Менемом, чем полный отказ от них. Левые могут даже обещать и больше, стремясь получить поддержку со стороны влиятельной партии отца финансовой стабилизации, экс-министра экономики Доминго Кавалло.
В конце концов либерализация политической жизни Аргентины, предлагаемая левым альянсом, может оказаться именно тем бальзамом, который залечит раны, нанесенные экономике страны тем образом правления Менема, который многие в стране называют не иначе, как "сицилианский". Что же касается экономических реформ, то они по крайней мере не будут остановлены. Но это будет только через 10 месяцев. Пока же Аргентина и ее стабильное песо находятся под угрозой стать очередными жертвами охватившего мир кризиса, и в ноябре 1999 года страна может оказаться в совершенно иной политической и экономической ситуации.
Аргентина: ее пример - другим наука
В 1989 году Аргентина приступила к осуществлению революционных реформ, значительно снизивших степень государственного вмешательства и контроля. Наиболее важным шагом за последние годы стала приватизация системы пенсионного обеспечения. Пример Аргентины показывает, что даже в очень трудных экономических обстоятельствах возможно осуществить переход от системы пенсионного обеспечения, основанной на принципе - работающий платит за не работающего (РПН), к конкурирующим частным пенсионным программам с личными пенсионными счетами.
По системе РПН с ныне работающих взимается налог, используемый на выплату пенсий уже не работающим. Общая сумма социального налога на работающих и работодателей в Аргентине в прошлом доходила до 50%, что было непосильным бременем. Такие налоги приводили к тому, что частные компании не были заинтересованы в найме новых работников. Занятость в частном секторе перестала возрастать, и за последние два года, во время серьезной депрессии, вызванной мексиканским кризисом, безработица достигла 17%.
Стремясь избежать высоких социальных налогов и обременительного государственного контроля рынка рабочей силы, многие работники и компании уходят в подпольную экономику. По оценкам аргентинских экономистов, огромное число (почти половина) всех работающих трудятся неофициально или нелегально.
Поскольку такое большое число работающих не платило социальных налогов, показатель зависимости, т. е. число пенсионеров на одного работающего, который в действительности платит социальные налоги, составлял лишь немногим меньше единицы (один из самых высоких в мире). В результате возник порочный круг: высокие социальные налоги в легальной экономике приводили к оттоку рабочей силы в подпольную экономику, что приводило к еще большему повышению налогов и к дальнейшему оттоку рабочей силы из легального сектора, и т. д.
Программа приватизации, осуществление которой начато в 1994г., дает каждому работающему возможность выбора между старой системой и внесением пенсионных вкладов (обязательно не менее 111% заработка) в один из многочисленных частных пенсионных фондов. После вялого старта частная система стала быстро расти, и к настоящему времени более 60% работающих выбрали себе один из частных пенсионных фондов.
В скором времени более чем 90% работающих будут откладывать деньги на пенсию в рамках частных программ. Работающие имеют личные счета, где они накапливают средства на пенсию, внося вклады, а также получая дивиденды от финансовых операций, осуществляемых фондом. Пока фонды в основном инвестировали средства в государственные облигации, одна ко по мере выхода аргентинской экономики из депрессии они будут вкладывать все большую долю средств в акции частных предприятий и частные облигации. Такие инвестиции в частный сектор расширят аргентинский рынок капитала, отстающий по сравнению с другими странами Латинской Америки. Высокая доходность пенсионных фондов должна также привести к росту уровня сбережений после полного выхода аргентинской экономики из депрессии.
Все средства на пенсионное обеспечение, перечисляемые работодателями, все еще используются на выплату пенсий уже не работающим. Однако, несмотря на необходимость выплаты старых пенсионных пособий и создание новых счетов для работающих, общее налоговое бремя работающих и работодателей снизилось примерно на 10%. Более высокая доходность частных пенсионных вкладов означает, что работники, имеющие личные пенсионные счета, могут вносить на них меньше, чем при старой системе, и в то же время ожидать более высоких пенсионных выплат. Кроме того, отчисления на пенсионное страхование уже представляют собой не налог, а инвестиции в будущий пенсионный доход, в результате чего не которые работники уходят из подпольной экономики в легальный сектор. В результате возрастает вклад работодателей в систему РПН.
Экономисты обычно высказывают опасения относительно перехода от системы РПН к частной системе пенсионного обеспечения. Однако, как показывает в настоящее время пример Аргентины и как уже в течение 15 лет с успехом демонстрирует Чили, такой переход можно осуществить достаточно лег ко, несмотря на явное двойное налогообложение, поскольку частная система намного эффективнее системы РПН.
Оппоненты продолжают утверждать, что Соединенным Штатам и Европе не следует приватизировать свои системы пенсионного обеспечения и пугают пенсионеров перспективой снижения пенсионных выплат. В действительности же переход к частной системе пенсионного обеспечения в Америке и Европе должен оказаться еще более легким, чем в Аргентине, поскольку там существует более развитый рынок капитала, а ставки налогов для продолжения выплат пенсий уже не работающим, учитывая гораздо более низкий показатель зависимости, не должны быть такими высокими. Более того, отсрочка реформы приведет к тому, что ее осуществление будет представлять все большую сложность, поскольку число пенсионеров возрастает гораздо быстрее числа работающих.
Многие страны Центральной и Восточной Европы в настоящее время решают, какой тип системы пенсионного обеспечения выбрать. Эти страны могут избежать политических и экономических сложностей, с которыми столкнулись Западная Европа и большинство других стран, отдав предпочтение частной системе пенсионного обеспечения перед системой РПН. Сингапур, Гонконг и другие страны Азии, где в последние годы были введены системы пенсионного обеспечения, учли негативный опыт Западной Европы и избегают введения системы РПН.
Экономически развитым странам следует стыдиться того, что пионерами в приватизации системы пенсионного обеспечения выступили две страны, недавно появившиеся на экономической карте. По моему убеждению, пенсионеры и работающие как в развитых странах, так и в странах Центральной и Восточной Европы, приветствовали бы приватизацию, знай они, какой успешной была реформа в Аргентине - стране с гораздо более серьезными экономическими проблемами, чем проблемы любой самой застойной экономики в Европе.
В Аргентине получилось. Удастся ли в России?
В связи с глубоким финансовым кризисом, поразившим Россию в конце нынешнего лета, какие только планы спасения рубля не выдвигаются! Есть среди них и уже опробованные на других странах методы, например, небезызвестный аргентинский вариант вывода страны из инфляционного тупика. Не претендуя на экономический анализ "аргентинского чуда", мы предлагаем особую точку зрения на реформы аргентинцев их соседей - бразильцев, изложенную еще задолго до нынешнего кризиса.
В начале 90-х годов министр экономики Аргентины Доминго Кавалье предложил пакет реформ, воплощение которых в самом скором времени вывело страну из кризиса. Была остановлена инфляция, стабилизировалась национальная валюта - песо. Если в 1989 году темпы роста инфляции составляли 200% в месяц, то уже в 1993 году они не превышали 0,7% за тот же отрезок времени. В 1992 году Аргентина избавилась от дефицита бюджета, ежегодный прирост ВВП составил 9%, жизненный уровень 33-миллионного населения повысился, и правительству даже пришлось столкнуться с проблемой повышенного спроса на потребительском рынке.
По плану Кавалье, для песо был введен золотой стандарт, и национальную валюту привязали к доллару как 1:1. Именно долларизация экономики и стала залогом успеха реформ Кавалье, поскольку аргентинцы могли обменять свои песо на равную сумму долларов и перевести их в иностранные банки. Что они и сделали. По самым общим данным, на счетах граждан Аргентины в зарубежных банках лежит 50 миллиардов долларов. Привязка национальной валюты к доллару помогла привлечь эти деньги в экономику страны. Так, если в начале реформ долларовый запас Аргентинского центробанка составлял 4,8 млрд. долларов, то уже через 2 года - 12,8 млрд.
Но есть у долларизации песо и свои минусы. Буэнос-Айрес входит в число самых дорогих городов мира, в то время как годовой доход среднего аргентинца составляет всего лишь 6700 долларов США. Такого дохода явно не достаточно, чтобы жить по столь высоким стандартам. К примеру, среднегодовой доход американца составляет 24 700 долларов США, японца - 20 400 долларов США.
Как отмечают бразильские экономисты, есть у реформ Кавалье и другие подводные камни. Так, в 1989г. ВВП был равен 70 миллиардам долларов, в 1990г. его прирост был равен нулю, а в 1991г. он увеличился в 2 раза и составлял уже 140 миллиардов. Такое положение подтверждает ущербность введенной в стране системы привязки доллара к национальной валюте, считает бразильский экономист Хуан Канавьес. Дело в том, что котировка доллара к песо была установлена отнюдь не на основании показателей сложившейся в Аргентине экономической ситуации, а скорее из популистских целей. К примеру, годовой рост инфляции составляет в стране 15%. По сравнению с темпами былой гиперинфляции, это очень мало. Но по сравнению с темпами инфляции доллара, которые составляют 3% в год, это уже достаточно много. А ведь аргентинская экономика держит равнение на доллар. В связи с разными темпами инфляции доллара и песо возникают и другие вопросы.
Цены в Аргентине растут в пять раз быстрее цен в США (15:3), и эта разница ведет к росту цен в стране и сокращению объемов экспорта. Вместе с тем наблюдается значительный рост импорта, поскольку цены на него не столь высоки. Например. Всего за 2 года после введения реформ объем импорта увеличился с 4 млрд. долларов в 1990г. до 15 млрд. в 1992г., и дефицит внешней торговли составил, таким образом, 2,6 млрд. долларов. В качестве разрешения проблемы торгового дефицита правительство ввело налог на импорт, но этого явно не достаточно, по мнению бразильских аналитиков рынка.
Все эти минусы аргентинской долларизации могут дать о себе знать во времена экономического кризиса. А именно такие времена настают сегодня для Латинской Америки, куда медленно смещается эпицентр мирового финансового кризиса. В Буэнос-Айресе с интересом наблюдают за поездкой в Россию архитектора нынешней аргентинской экономической системы Доминго Кавалло, предложившего российскому руководству свой рецепт вывода страны из кризиса. У себя на родине в начале 90-х годов ему удалось доказать эффективность предложенных им методов. Галопирующая инфляция была остановлена, а аргентинское песо удалось приравнять к американскому доллару.
Опыт Аргентины в борьбе с инфляцией, безусловно, заслуживает самого пристального интереса, хотя его копирование в российских условиях, на мой взгляд, вряд ли возможно в силу целого ряда причин.
Во-первых, Кавалло реформировал экономику, которая никогда не жила под диктовку Госплана. Другими словами, он лишь обновил аргентинскую модель капитализма, которая в условиях жесткой конкуренции на мировой арене стала явно отставать из-за наследия, доставшегося ей от генерала Хуана Перона и военных хунт.
Во-вторых, важно отметить, что Кавалло пользовался полной поддержкой со стороны президента Аргентины Карлоса Менема, который целых 5 лет подряд сохранял за ним портфель министра экономики вопреки бесчисленным нападкам со стороны великого множества противников реформы. Лишь после того, как она была успешно завершена, между Менемом и Кавалло, жестким курсом которого были резко недовольны профсоюзы, произошел разрыв, и они стали заклятыми врагами.
50-летний Кавалло окончил сначала Национальный университет Кордовы, а затем учился в США, в Гарварде. К тому моменту, когда он взял на себя бразды правления аргентинской экономикой, страна побила все мыслимые рекорды по уровню инфляции.
Достаточно сказать, что с марта 1989-го по март 1990гг. года этот уровень составил астрономическую цифру — 20200 процентов! Получив зарплату, аргентинцы буквально бегом направлялись в ближайший обменный пункт, чтобы перевести ее на доллары. В ту пору в стране имела хождение денежная единица аустраль, которая за 6 лет своего существования девальвировалась беспрецедентными темпами — инфляция достигла 5,1 миллиона процентов.
Два первых министра экономики в кабинете Менема не смогли справиться с инфляцией. И тогда в январе 1991г. на этот фронт был брошен Кавалло, исполнявший к тому моменту обязанности министра иностранных дел и культа.
Начал он с того, что провел множество встреч с представителями деловых кругов и заручился их поддержкой. Вслед за этим был принят закон о денежной реформе, установивший твердый обменный курс песо (1 песо = 1 доллар США) и ликвидировавший индексацию заработной платы, которая напрямую зависела от уровня инфляции.
Одновременно Центральный банк стал печатать деньги в строгом соответствии с долларовой денежной массой, которая приобреталась для создания валютных запасов (специальный указ гласил, что главная задача Центробанка — сохранение стоимости национальной валюты).
С тех пор прошло более 7 лет, на протяжении которых Аргентина превратилась в страну, где годовой уровень инфляции составляет меньше 1 процента. Забавный момент: план конвертируемости начал осуществляться 1 апреля, который в Аргентине называют “днем наивных”. Впрочем, это не помешало работе весьма серьезного рабочего органа, созданного Кавалло, — комитета по валютному управлению. В стране был осуществлен широкий план приватизации, затронувший все сферы — от естественных монополий до зоопарков и кладбищ.
Еще одна заслуга Кавалло заключалась в том, что при нем национальная казна перестала быть “кормушкой” тех, кто имел связи в правительстве. Министерству финансов запрещалось финансировать любые экономические проекты, если требуемые суммы пробивали брешь в национальном бюджете.
Другими словами, предпринимателям дали понять: хотите финансировать тот или иной проект — ищите деньги за границей. Благодаря этому дефицит бюджета сокращался из года год и к 2000-му году должен быть сведен к долгожданному нулю.
На сегодняшний день вся денежная масса, циркулирующая в стране, равнозначна валютным запасам Центробанка, которые возросли с 6 до 23 миллиардов долларов. Банковские резервы в Аргентине выросли за время осуществления плана Кавалло с 6 до 72 миллиардов долларов.
Экономический рост страны за последние 7 лет стабильно составлял 7 — 8 процентов в год, за исключением того периода, когда вся Латинская Америка испытывала на себе негативные последствия кризиса в Мексике, получившего название “эффекта текилы” (по имении популярного местного напитка — кактусовой водки).
Все это подтверждает правильность курса, взятого в начале десятилетия Кавалло, однако отнюдь не гарантирует, что применение его опыта в России принесет аналогичные плоды. Стоит вспомнить, что советами Кавалло воспользовался в прошлом году президент Эквадора Абдала Букарам, лишившийся в итоге своего поста. Разработанная Кавалло программа реформирования эквадорской экономики привела к взрыву народного недовольства, результатом чего стала отставка правительства. Правда, национальная экономика к тому времени выздоровела.
Противники экономического чудотворца из Буэнос-Айреса доказывают, что его методика более всего подходит для небольших стран, таких, к примеру, как Болгария или Эстония. Однако саму Аргентину “маленькой” никак не назовешь.
Источники
1. Сергей Середа “
АРГЕНТИНА: ее пример - другим наука”
БУЭНОС-АЙРЕС, газета Известия, №178-98.
2. Материалы иммиграционного бюро "Агентство ВИЗА-СЕРВИС".
3. Лика Воробьева “Плюсы и минусы аргентинской долларизации”,. Иностpанец #28:98г
4. Ирина МАК, Ада ШМЕРЛИНГ “Обретение родины в ритме танго”, Иностpанец #41:97г.
5. Гэри С. БЕККЕР, “C Project Syndicate”, 1996, Центральноевропейский университет.
6. Михаил СОКОЛОВСКИЙ (по материалам журнала .Тайм.) . Интернет – журнал “Mirror Weekly” 1998.
1
1
